Как ясно из названия, в фильме мечтают абсолютно все. Сирота Аксель (Джонни Депп) мечтает о летучих рыбах и заснеженных просторах морозной Аляски. Его эксцентричный кузен Пол (Винсент Галло) мечтает стать знаменитым актером, поэтому дотошно воспроизводит сцены из культовых фильмов. Их дядя Лео мечтает построить лестницу из кадиллаков до самой луны. Аризонская сумасшедшая Элен, по совместительству возлюбленная Акселя, мечтает иметь собственный аэроплан и улететь в Папуа-Новую Гвинею. Ее несчастная падчерица Грейс мечтает перевоплотиться в черепаху и жить вечно. Естественно, ни одной из перечисленных фантазий не суждено сбыться. И, как становится ясно на финальных титрах под великую композицию Горана Бреговича и Игги Попа In The Death Car, фильм на самом-то деле вовсе не про мечты, а про упущенную реальность.
«Аризонская мечта» — самая многослойная и многоуровневая картина Кустурицы. Здесь действительность плотно переплетается с фантазией, логика — с абсурдом, трагичность — с фарсом, американская действительность — с балканскими сказаниями, а современные тренды — с архаичными образами.
С одной стороны, хотя это и первый американский фильм Кустурицы, здесь все так же явно прослеживаются сербские корни режиссера. С другой — визуальный ряд картины насквозь пронизан образами США начала 90-х. На стене паба висит плакат «Терминатора», Джонни Депп на экране (как, кстати, и в жизни) носит широкое в плечах пальто-оверсайз с бейсболкой, а Винсент Галло выглядит как все гангстеры Тарантино вместе взятые.
В принципе, в картине отражены все основные тренды того периода, которые мы с удовольствием переосмысляем последние пару лет. У Деппа — десяток разнообразных бордовых рубашек, его дядя обожает фиолетовые пиджаки, розовые смокинги и массивные очки в позолоченной оправе в стиле Gucci, одно из свадебных платьев его невесты с объемными рукавами из тканевых роз легко могло быть создано Rodarte, а второе, с широкими плечами и узкой талией, отлично смотрелось бы в коллекции Saint Laurent времен Эди Слимана.
Зрительницы в кинотеатре выглядят не просто как модели в последнем кампейне Gucci, но как живое воплощение всех актуальных тенденций разом: кроп-топы, широкие ремни, бахрома, полька-дот, металлическая нить, массивные украшения и избыточная фурнитура.
Фэй Данауэй носит джинсовую рубашку-оверсайз и сверхобъемный серый жакет в стиле Balenciaga, и даже эпизодичная барменша в пабе щеголяет в леопардовой блузе и массивных позолоченных аксессуарах.
При этом все эти объемные и избыточные тренды 90-х неожиданно разбавляются кружевными юбками в пол, цветастыми сарафанами, гипюровыми пеньюарами и ситцевыми платьями. Таким образом художник по костюмам Джилл М. Оханнесон отдала дань балканскому происхождению режиссера, как бы достав из бабушкиного сундука Кустурицы все эти рукодельные архаичные наряды. Так она не просто создала интересную комбинацию противоречивых, под стать героям фильма, образов, но и предугадала современные тренды, когда грубый пиджак с мужского плеча идеально сочетается с легкой женственностью летящих платьев.
27 октября 2020·
